Вагон на Питкяранту , Былое и думы

На дворе лето 1994 года, мне 18 лет, за плечами первая летняя сессия (кто был студентом - тот поймет ) и я еду в прицепном вагоне поезда Петербург-Петрозаводск отдыхать в Карелии. Да, прицепной вагон пассажирского поезда - это вам не сияющий новизной и чистотой вагон какой-нибудь "фирмы" - тут если колеса на ходу не отваливаются уже, считай, повезло. Тем неожиданней оказалась проводница. Представьте себе: донельзя разбитый плацкартный вагон, годный, пожалуй, только на киносъемки эпизода "бомбежка фашистскими стервятниками советского поезда дореволюционной постройки" - и в нем вместо нечто бесформенного, безвозрастного и пропитого, одетого в синюю железнодорожную униформу - настоящее чудо: 18-летняя стройная красавица блондинка с длинными волосами до пояса, бюстом третьего размера и осиной талией. Ей бы на подиум, а она тут ведра с углем для титана таскает. Постоянной девушки у меня тогда не было и, как вы сами понимаете, даже уродливая проводницкая форма тех лет не могла сбить меня с моментально возникших в моей голове и ее младшей нижней подруге мыслей. Да, мыслей-то было хоть отбавляй, но... как подкатить? Это сейчас я со своим 40-летним жизненным опытом с ходу могу подкатить к любой понравившейся девушке и так же с ходу быть ей уверенно посланным - на хрен ей сдался какой-то старпер , а тогда ... в общем, я сидел на своей полке, поглядывал в окно и на предмет моих мечтаний, когда она проходила мимо... стоп. Она прошла мимо меня уже раз в третий, каждый раз стараясь встретиться со мной взглядом и тут же отводя его. Я тогда еще не умел толком прислушиваться к внутреннему голосу мужского инстинкта, но тогда он был настолько громок и однозначен, что даже такой теленок, каким я был тогда воспринял его и сразу же непонятно откуда, но возникла мощная внутренняя уверенность: "сегодня она будет моей". Я встал с полки, подошел к ней и начал разговор. Конечно же, комплиментом. Сказал что-то про ее глаза, волосы, улыбку - что-что, а комплименты я расточать умел уже тогда и должен заметить, что на романтичных девушек начала 90-х они действовали, как паяльная лампа на лед. Неизбалованная вниманием петрозаводская девушка просто зарделась и смутилась, как пионерка. "Ну что ты" - пролепетала она, опустив глаза, "я самая обыкновенная". Мы пообщались еще минут 10, потом она сказала, что у нее есть какие-то дела, а вот после Лодейного Поля будет поспокойнее. "Приходи ко мне в купе, поболтаем".
Стоит ли говорить, что до Лодейки я сидел буквально на иголках? Каждая минута тянулась, как час и каждый раз, когда машинист сбавлял скорость, я крыл его такими матюгами, что он наверняка перевыполнил годовую норму по икоте. Но... все ожидаемое рано или поздно наступает и вот Лодейное Поле осталось позади и наш вагон, отцепленный от состава движется, не торопясь, под тепловозом на Питкяранту. Стучу в купе, "да-да, проходи". Закрываю за собой дверь, сажусь на полку рядом с Настей (так ее звали). Эх, как правильно я поступил, захватив с собой в поездку бутылку "Киндзмараули" и вот мы потихоньку допиваем ее под разговор. Моя рука уже лежит на ее коленке, обтянутом черным капроном, она прижалась ко мне сбоку всем телом, ставшим таким покорно-податливым. Пора! Я разворачиваюсь к ней и целую в губы. Видно, что она ждала этого, ее губы принимают меня, как долгожданного гостя. Целуемся. Я до сих пор помню мягкость тех губ и то, с какой готовностью и нетерпением они меня принимали. Мой язык начинает исследовать глубины ее рта и переплетается с ее языком, втягиваю его себе в рот и посасываю, мои руки уже вовсю мнут ее холмы, она тихо постанывает. Раздеваю ее полностью, она раздевает меня. Ласкаю ее пальцами, она тяжело дышит и стонет. Дальше я становлюсь перед ней на колени между ее раздвинутых ног и крайне неумело делаю свой первый куни, теребя языком по ее губам и совершенно не уделяя внимания ее волшебной кнопке. Конечно, ей и так понравилось, но я сейчас вспоминаю тот момент с некоторым чувством неловкости-все-таки очень неуклюже это было. Думаю, нет смысла рассказывать, что мой друг уже был просто каменным и раскаленным. Укладываю ее на полку, пристраиваюсь сверху. Кто пробовал заниматься любовью в купе проводника - поймет, какие акробатические пируэты должен проделать высокий парень, чтобы войти в лежащую на полке партнершу. Но терпение и труд все перетрут и вот я двигаюсь в ней. Сердце колотится просто бешено, подключи к нему провода - и не нужно нам было бы никакого тепловоза, домчали бы на собственной тяге. "Кончи в меня" - просит она. Нет-нет, рано мне пока жениться, вдоволь надо порезвиться. Вот-вот, еще немного - и я еле успеваю вынуть из нее и заливаю ее просто каким-то фонтаном своего любовного нектара. Я там тогда забрызгал буквально все: ее живот, грудь, лицо, занавески купе и даже на ее форменную юбку, висевшую сбоку на каком-то приборе немного попало. Какое-то время мы полежали, потом встали, она вытерлась, передала мне полотенце, чтобы я тоже, оделись, допили остатки вина, еще немного пообщались. "Иди, поспи" - сказала она, "до Питкяранты осталось 4 часа". Конечно же, я взял ее номер телефона, и свой оставил но... мобильных тогда у нас не было, жила она в Петрозаводске и постоянно моталась по рейсам. Раз позвонил, другой, третий.. "Лена в рейсе... Лена в рейсе...", потом, осенью, она мне позвонила (родители передали), я перезвонил- она снова уехала в рейс... а студенческая жизнь продолжается и гормон не дремлет.. дискотеки.. новые девушки. Так тогда все и заглохло. А потом, пятнадцать лет спустя я нашел ее в Контакте, но это уже совсем другая история.