Учитель , Имена героев вымышлены, ни одно животное не пострадало.

Учитель.
Бабы делятся на 2 категории – те, кто кончает влагалищем и те, кто кончает клиторально. Все.
Есть нюансы, обусловленные внешними данными партнера, лезет он в попу или ты к нему, прелюдия или внезапность, присутствует ли язык и свечи, - но все это уже загоны серого вещества с изогнутыми нейронами, пути которых неисповедимы… Те бедняжки, которые кончают только вагинально, вечно зависимые от мужика, ловящие его желание, кончающие от настроения своих если повезет, любящих мужчин, но в большинстве случаев, бесящиеся от мудаков. Эти женщины как оголенный нерв, от ветра им плохо, от солнца жарко, черное- это черное, а белое – это тупо белое. Если член подошел по размеру – все, она попала в зависимость от мудака, и какой бы мудак не был бы вонючий и пьяный, сосущий из ее вен последнюю кровь, она в его власти, она зависима от того, соизволит ли он засунуть свой член поглубже, чтобы сделать поступательные, а если очень повезет, то еще и вращательные движения. Оргазм для таких женщин – как подарок, который мужик захотел – дал, а не захотел – то что она может? Пойти к подружкам поныть, к достижению оргазма это хоть и не ведет, зато самооценку восстанавливает процентов на 5, но восстанавливает же!
Я кончаю преимущественно клитором, я – 2 тип. Я возбуждаюсь не тогда, когда член уже во мне и не от созерцания одних лишь размеров, в предвкушении отличного оргазма и по сути, уже попавшая на крючок рыбка, я кончаю клитором, но если одновременно член во мне, то и вагинально в дополнение тоже, а это значит, что если мужик решит не дарить мне сегодня подарков – то я без них не останусь, как та дура. Это значит, что мужик может идти нах, если будет вести себя как мудак и я ничуть не пожалею, если назову его засранцем. Я могу говорить в глаза правду о нем, и все, что, меня ждет, - это угрызения совести, если я поспешила с выводами, но такие случаи можно по пальцам пересчитать и не буду скрывать, за некоторые из них меня совесть мучает до сих пор... Поэтому я никогда не спешу. Я узнаю мужчину. Я осторожно подхожу к нему, играет роль все, и запах его тела, и фирма его джинсов, и манера изъясняться, ну и, конечно же, ум. Все слова, сказанные им, записываются на подкорку и анализируются, сопоставляются, переживаются и я попадаю в зависимость от слов, от запаха, от отсутствия реальности, потому что он уже меня трахнул словами, хотя он может даже и не знать об этом.
Минус в том, что у многих нет столько терпения, чтобы трахнуть меня сначала в мозг и они убегают к тем, которым можно просто показать член и она твоя.
Я возбуждаюсь от слов, от имени, от религии, в которой он бог, я теку от его мыслей, которые я читаю, я улетаю, если он угадывает мое настроение, чувствует меня и я ему буду благодарна. Пару раз. Когда посчитаю нужным.
Я познакомилась с ним случайно, и сразу затеяла свою игру самки богомола, имея при себе ̶н̶о̶ж̶
привычный вариант развития событий – бросить сразу же, при одном неверном слове или движении. Как то так вышло, специально или нет, но я всегда всех своих мужчин бросала первая. Решительно и навсегда, даже если их религия была красивой. Иногда это получалось крайне жестоко, но я не меняю своих решений. Когда мы приехали к нему, он вел себя очень странно, как будто бы не меня (МЕНЯ) в дом привез, а троюродную сестру тети, которую его мама попросила привезти с вокзала переночевать. Твою ж мать, этот засранец заставил ему что-то стряпать, при этом он смотрел не на мою грудь, а на сковородку, ставя в уме оценку реально за мои способности готовить, а не умению держать себя в руках возле него. Он явно считал себя моим подарком мне, просто неслыханная наглость вперемешку с дерзостью, я пожалуй останусь посмотрю что будет дальше… Разговор не клеился, моя игра самки богомола явно надоела не только мне одной, потому что он вел свою, более интересную, но пока мне не понятную игру. Если бы я знала, что у него самого заготовлена игра самки богомола, и эта самка сама всех привычно всегда умертвляла бросала. А пока я рассматривала его, наслаждаясь тем малым, чем он позволял мне насладиться, делая мне прозрачный комплимент, настолько прозрачный, что если по CMYCу, то где то всего 30% от черного, остальные показатели по нулям. Один раз он подошел ко мне, обнял сзади очень нежно, я поняла, что это не похотливое быдло, применяющее один и тот же шаблон ко всем своим бабам. Его руки, походка, манеры были полны нежности, он все делал не спеша, как будто у него впереди вечная ночь. Я не шелохнулась. Он повернул меня к себе, мои руки были срещены, как у учительныцы, может быть он все таки почувствует себя двоечником наконец и включит обычного быдломена со старым прошмаленным способобом в загашнике, который по мнению всех мужиков, всегда работает – просто начнет меня лапать, и потащит в постель, трахнет в миссионерской позе и я уже наконец ему скажу что он мудак и трахается как девятиклассник в подворотне. Но похоже, я переборщила и этот мерзавец вообще решил сегодня отдохнуть от, подозреваю, уже надоевшего секса вечно дающих дам! Он уселся поудобнее на диван и приступил к рассказам о жизни. Окей, я послушаю. Твой дом- твои правила, твоя игра, в конце концов, ты же мужик, ты же знаешь что делаешь! Как же он хорош… он то безбожно врет, то говорит такую правду, что перед батюшкой такого не скажешь на причастии в вербное воскресенье, то подкидывает вопрос с подкавыркой и я понимаю, что от моего ответа то совсем ничего не зависит, то это какой-то очень серьезный тест и если сейчас отвечу не правильно – то буду послана я! Его голос становится хриплым, ночь в самом разгаре, он ждет. А я сижу как школьница, поимая, что учитель еще не сказал «урок окончен», хотя и так давно понятно, что доказательств у моей аксиомы нет, а без них она не прокатит. Он разбил мою игру в правду в прах, разобрал её по пантонам, конвертировал в в pdf и сжал ее до размеров jpeg. Это просто не позволительно, это уму не постижимо, моя заготовленная «безпроигрышная», как мне казалось, игра, растаяла без следа, одновременно с ней таял мой лед. Господи, каков наглец, просто охренел... Я легла ему на колени, он наконец дотронулся до моей груди. Из него вырвался стон: «Какие большие сиськи»…, его руки слегка дрожжали и моя игра в правду ухмыльнулась мне из-за угла его кухни. Ага! Все таки ты держался молодцом, пусть ты и сорвал с меня одежду, лишив меня моего прикрытия, но ты сейчас говоришь правду, по моим правилам! 1:1. Иди ко мне, мой учитель, покажи мне свою правду, как ты умеешь сделать меня счастливой одним только касанием губ моего пульсирующего клитора…
Он любил меня страстно. Нет, не как быдло из подмосковной деревни, страсть была другая… это была нежность, настоящая. Он наслаждался каждым моментом, каждой каплей моего сока, голова кружилась еще и от понимания, что я и только я сегодня единственная у него и только так можно любить честно, по настоящему, зная, что мы больше не увидимся и не придется разочаровываться, погружаясь в серые будни, как в зыбучий песок. Мой клитор набух и я почувствовала что скоро полный нокаут. Но он не торопился, что особенно возбуждало, смаковал каждую клеточку моего тела. Его язык описывал круги вокруг набухшего, кричащего помогите клитора, но учитель был безпощаден! Он водил языком где угодно, только не по самому клитору, обходя его вниманием, но зато его волшебное внимание доставалось другим ученикам. Он входил языком мне в вагину, от чего я стонала, но кончить не могла, мне кажется он знал это и делал это специально! Застывший во времени оргазм, как признание в любви, дарило ощущение счастья, когда он перевернул меня и принялся оказывать внимание моей попе. Его язык сначала нежно, как бы проверяя мою реакцию, вился вокруг, потом все настойчивее… Когда я уже стонала от тягучего ванильного надвигающегося оргазма, он вошел в меня. И тут он не был нежным, а его слова, комментирующие его ощущения, умножали мои эмоции. Его огромный член был как раз по размеру, он доставал до самых тайных уголков моей души, он насмехался над моими нейронами, дразнил мою сущность, смеялся над моим прошлым, а я извивалась, мне это нравилось. Ненавижу, дай я тебя брошу, нет продолжай, хорошо, я признаю себя рыбкой, насаженной на крючок. И никуда я с этого крючка не слезу, пускай ты первый меня бросишь, я не имею сил это сделать, какой ужас… Я помогла себе рукой, дотронувшись до изнемогающего клитора всего пару раз и мое тело содрогнулось от урагана, стон вырвался из меня… а? стон? Нет, похоже, я орала и давно. Подарок удался, я приняла его. Ну а теперь я отдай эту роль мне, потому что я твой подарок, самый вкусный и самый ванильный из всех, что у тебя были, пусть только сегодня, но это так. Я осмотрела его член вблизи… не хотелось ему льстить, да и вообще, говорить комплименты мужчине, вот еще, но вырвалось само: «Он такой большой!» Он показал мне ритм, как ему нравится, и я оказалась хорошим учеником, показав хорошие результаты по данной теме в этом параграфе. Он был незабываемым. Его член. Его самое дорогое, что у него есть, в моем рту, в моих руках. Мой Сережа лежал на постели, такой беззащитный, такой нагой, без прикрытия, без защитных масок и кольчуги, ПОЛНОСТЬЮ МОЙ, от чего я опять возбудилась не по детски. Учитель в моей власти, он еще недавно смеялся надо мной, считая зеленой незрелой школьницей, над моим видением жизни, моей теорией правды, моими выводами. А теперь я ласкаю его член и именно от меня зависит как он будет чувствовать себя завтра, его настроение, самочувствие, сомообладание, - все в моих руках. Милый, сейчас я твое всё. Я ласкала его член как вор, который держит вожделенный алмаз в последний раз, так и я, знала что это увы не мое, как старушка, которая греется на лавочке под солнцем в последний раз, так и я знала, что мы больше не увидимся. Его стон эхом отзывался во мне, его наслаждение горячей волной докатывалось от него ко мне и обратно, пока он не кончил мне в рот. Не сказать, что я люблю вкус спермы во рту или что мне это когда то нравилось, я вообще очень эгоистичная особа, я люблю получить свое, а потом быстро свалить, пока жертва не осознала, но его сперма была вкусной, как само собой разумеющееся удовольствие, которое он мне подарил. Не я ему сделала одолжение, а он мне, эта мысль каким то новым чувстом пульсировала во мне, охуеть, но мне было от нее кайфово.
На последок, я все же сделала было попытку бросить его, сказав, что не останусь на ночь, но по ухмылке и только из вежливости, нехотя возникших слов оставить меня, я поняла, что бросить все же его не удастся, что брошенной оказалась я. Чтож, охуенный, пусть не такой долгий секс, как бы мне хотелось, непонятные ощущения отлизанного ануса, не могу разобраться пока, новые чувства в моей копилке. Спасибо, учитель, это было божественно!